Ветхий Завет часть 2

Понравился подход автора к первой книге Бытия, который использовал сравнительный анализ её текста с другими литературными и религиозными традициями древнего мира. Приятно видеть непредвзятость к тексту и замечание о том, что «израильтяне, используя иностранный эпос, так перерабатывали его, что возникали произведения, носящие подлинно израильский характер». Важным показался также разбор вариантов появления текста в историко-политическом контексте. В частности, что это могло быть продиктовано исходя из «попытки монархии укрепить свою власть в Палестине», а также, что «союз политических и священнических элементов в самом раннем эпосе, возможно, был результатом партнерских отношений дворца и храма, которые и воспитывали в нации чувство «корней»».
Крайне важным аспектом, на мой взгляд, является то, что «мы наблюдаем попытку демифологизировать древнюю историю». Это говорит нам о своего рода попытке просвещения масс, попытке преодоления примитивных форм понимания окружающего мира, в некотором смысле даже секуляризации, гуманизации сознания, а в дальнейшем приведения его к научному взгляду. Мы можем наблюдать нечто похожее и в евангельском учении Иисуса Христа, а также в апостольских посланиях. Плавный переход к другому типу мышления с использованием миссионерского метода «внедрения и изменения изнутри», как говорил Павел, например: «Для всех я сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых» [1 Кор. 9:22б].

Многие вопросы мифологии и фольклора хорошо описаны у Д. Фрэзера в его книге «Фольклор в Ветхом Завете», советую.

Важным в свете изменения сознания показалась фраза: Семья Ноя «тоже выигрывает от его праведности из-за юридического принципа корпоративного самосознания: так как глава семьи является юридическим представителем семьи, он получает награду или наказание для всей семьи. Этот принцип доминировал в истории Израиля вплоть до времен Иеремии и Езекииля (6 в. до Р.Х.). Кризис разрушения Иерусалима и пленения трансформировали понимание Израиля в отношении искупления и индивидуальной ответственности». Хотя в христианстве идея искупающей праведности Христа, безусловно, является одной из основополагающих.

Тема искушения Богом Авраама в смысле жертвоприношения Исаака, является ключевой не только в иудейской вере, но и в христианстве. На ранних этапах этот сюжет даже заменял собой Голгофу, которой ещё не было в христианской живописи. Но я хотел сказать о том, что резонно было бы предположить, что это было не столько искушение Авраама, который был и так верен Богу, к тому же, в преклонных годах, но являлось инициацией Исаака и, скажем так, передачей и закреплением в его сознании правильной веры, которая категорически запрещает человеческие жертвоприношения. На это указывает и то, что после событий на горе «в земле Мория» Авраам посылает своего слугу найти и привести невесту для Исаака, дабы тот не взял себе в жёны девушку «из дочерей Хананеев» и не совратился бы с верного пути. А когда это происходит – Авраам умирает со спокойной уверенностью в том, что сын сохранит правильную веру.


Что касается смерти первенцев в Египте, то вопреки бытующему мнению о том, что в тексте говорится о младенцах, необходимо отметить то, что речь там, скорее всего, идёт именно о старших сыновьях в семействе, о боеспособных мужчинах и плодоносном скоте.
Итак:
1. Учтя то, каким образом сыны Израилевы должны были пометить свои дома («пусть возьмут от крови [агнца] и помажут на обоих косяках и на перекладине дверей в домах, где будут есть его»). А также, учтя, что эти знаки будут сделаны на домах преимущественно из светлого материала, что обеспечит видимость этих знаков не только днём, но даже ночью
2. Вспомнив, например, сказку «Али-Баби и сорок разбойников», в которой разбойник Ахмед отмечает дверь дома мелом, чтобы ночью явиться со своими товарищами и вырезать его обитателей. Помня, при этом, что подобный эпизод в Библии отображён зеркально, а именно: «и пойдет Господь поражать Египет, и увидит кровь на перекладине и на обоих косяках, и пройдет Господь мимо дверей, и не попустит губителю войти в домы ваши для поражения»
3. Учтя также, что такого рода суды Господни в Библии связаны, прежде всего, с военными нашествиями, и разграблениями, которые осуществляют злобные иностранцы

можно с большой долей уверенности предположить, что речь идёт о неком (возможно) родственном израильтянам народе, с которым Моисей заключил договор о том, что при их нападении на Египет, те не тронут дома, которые будут помечены кровью агнца. Нечто подобное мы видим, например, в ситуации с блудницей Раав в книге Иисуса Навина.


Интересный взгляд на религию Израиля – не монотеизм, а генотеизм!

Важное замечание о том, что «свод законов израильтян, в отличие от других стран древнего Ближнего Востока, требовал полного равенства для всех людей, - даже царь не был исключением».

Вообще, как мне кажется, для писателей Нового Завета было не до конца понятно как совместить жесткость и жестокость Закона, и повелений Бога с образом и учением Иисуса Христа. Хотя Павел подобрал ключ к одной из дверей, ведущих к некой стабильности в этом вопросе. И, тем не менее, этот вопрос до сих пор не разрешён, если он вообще может быть разрешён… и должен ли?


Очень хорошо дан литературный характер Закона и Завета.

«Закон представлен в качестве дара Божьей милости, данного ради жизни и благосостояния, а не как бремя.
-послушание рассматривается как ответ не только на закон, но - на всю историю деяний Божьих.
-история показывает, что закон был дан тем, кто уже был спасен Богом, Он - не способ достичь спасения.
-когда закон представляется в качестве элемента истории, он воспринимается в свете личных отношений людей и Бога.
-Закон не является косным, он развивается на протяжении истории, новые события приносят новые заповеди.
-история придаёт закону характер призвания, он подчеркивает Божий замысел в отношении творения и ещё раз подтверждает деяния Бога.
-форма которую принимает закон в жизни Израиля, соотносится с тем, как действует сам Бог (быть милостивым как милостив Бог)
-основная мотивация в следовании закону, проистекает из исторического опыта Израиля, а не из абстрактного этического спора или некоего божественного императива.
-Бог является предметом как закона так и повествования, это показывает непрерывность божественного действия ради достижения цели».


Как мне кажется этот подход: «интерпретировать законы Левита как форму самоправедности противопоставленную божественной милости, объявленной пророками, это значит не понимать эту книгу. Левит содержит и Евангелие и закон» - относится и к Нагорной проповеди в Евангелии Матфея.

Важно: «Пятикнижие представляло закон как слово Божье, сказанное Моисею (кроме Декалога), во Второзаконии он представлен как слово Моисея, сказанное поколению, собирающемуся вступить в Землю обетованную».

Важно: «Конец Пятикнижия не связывает события воедино. Можно считать такую концовку открытой или же достаточно произвольной. Такая концовка создает чувство неопределенности в будущем»… «Будущее – это не только радость, оно также чревато опасностями. Эта опасность – в глубинах собственного сердца»…

Интересно, что Второзаконие является наиболее цитируемой книгой Нового Завета…


Важно: «Пятикнижие: литература предвкушения; Историк Второзакония: литература земли».

Интересно: «Имя «Иисус» означает «Яхве – спасение». Его имя, данное ему по рождении в Египте, было «Осия» (Числ. 13:8,16; Втор. 32:44), оно означает: «спасение, избавление». Т.о., некоторое время после исхода из Египта Моисей расширил имя Осии, добавив к нему в виде приставки форму Тетраграмматона, YHWH, и имя стало ярко выраженным теофорическим именем».
Интересно так же и то, что когда в Евангелии от Иоанна, при взятии Иисуса Христа, Он говорит: «это Я», то «они отступили назад и пали на землю». В сути своей они поступили так, поняв, что Он говорит тайное имя Бога («Я есть», т.е. ЭхЙе; а не ЯхВэ «Он есть»), пред которым следует пасть ниц. И только потом до них дошло, что Он всего лишь говорит, что это Он – тот, за кем они пришли.

Очень интересно, что «термин «хананеи» (мог носить) не этнический характер, но является презрительным наименованием тех людей, которые контролировали экономику, имели богатства и занимали большие посты в городской власти».

«Раав. Будучи блудницей, она принадлежала низшему классу, т.о. ее желание помочь соглядатаям Иисуса Навина скорее основывалось на стремлении к выживанию ее семьи и лучшей жизни среди израильтян, чем на силе их Бога».
В этом смысле интересна параллель с разговором Иисуса с самарянкой.
Так же интересно и то, что Иисус скорее всего флиртует (как кажется ученикам со стороны) с самарянкой у колодца (места, где всегда происходили знакомства с женщинами, поскольку водоносами были женщины). На это указывает, употреблённый пришедшими учениками, глагол «λαλέω» (говорить зря, болтать, молоть языком; щебетать, стрекотать).


Всё это хоть и интересно, но, тем не менее, ужасно и в общем-то несправедливо: «Второе повествование (Иис. Нав. 7): Ахан, израильтянин, наказан за нарушение правила kherem («вещи, предназначенные для разрушения» или «вещи под запретом»), т.е. правила, требующего полного разрушения (6:17, Исх. 22:20). Наказание всей семьи и скота отражает правило корпоративного самосознания». Особенно интересен добродушный, буквально отеческий тон Иисуса Навина, обращающийся к Ахану – «сын мой»… Вообще, мне думается, что эта показательная казнь была совершена не потому, что действительно выпал жребий, правильно указавший на преступника, но потому, что все поступили также, как Ахан… Если не все, то большинство людей взяли себе из заклятого. И потому, видя такой суд – должны были убояться, и из-за страха быть на его месте – избавиться от заклятого и впредь не поступать таким же образом. В сути своей Ахан умер за других… Это место также похоже на новозаветную ситуацию с Ананией и Сапфирой. С той лишь разницей, что об их смертях лишь слышали, но не видели происшедшего, но страх напал на всех, поскольку, скорее всего, многие поступили также…


Интересное замечание: «Книга Иисуса Навина начинается со смерти (1:1). Эта книга завершается также смертью (24:29-30). Между этими смертями Израиль начинает с поддержки Иисуса Навина. Завершает же предупреждением и угрозой, исходящими от того же Иисуса Навина. Традиция понимает, что земля является огромным даром, но, в то же время, и великим искушением».



«Народы сохраняются для того, чтобы проверить Израиль, чтобы выяснить, насколько серьезно Израиль относится к Торе (2:22-23, 3:1-7)», это важно, но быть может тут дело в том, что они должны привести эти народы к познанию своего Бога?! Судя по тому, что говорится в НЗ - это более правильное понимание.

Книга Судей на мой взгляд – это типичный пример того – какими быть не надо, при всей смелости, ревности и победоносности персонажей этой книги. Более того, многие черты являются символами, противопоставленными Христу. Яркий пример – Самсон. Это типичный бесноватый, из Нового Завета, который закован цепями и из которого Иисус изгнал легион бесов. Более того – образ того, как умер Самсон – это своего рода анти-образ распятого (он раздвигает своими руками две балки, держащие крышу дома). А слова, которые произносит Самсон: «Умри, душа моя, с Филистимлянами!» - это анти-фраза к «Отче! прости им, ибо не знают, что делают». Также и выколотые глаза как бы указывают на то, что Самсон – слепой вождь. И хотя он молит Бога: «Господи Боже! вспомни меня и укрепи меня только теперь, о Боже! чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои», тем не менее – он, в общем-то, сам виноват в том, что с ним так поступили.

А вообще, Судьи – это пример князей на Руси, до объединения её в единое государство, что собственно произошло и с Израилем. Надо сказать, что это очень похоже на исторический архетип. Также характерно и важно то, что в книгах Царств все Цари (кроме Давида, наверное) показаны с негативной стороны в отношениях с Богом.


Вообще такая забавная теология надо сказать... «Израиль забывает Яхве, Яхве продает Израиль в угнетение, Израиль вопиет к Яхве, Яхве восставляет освободителя, который, как «судья», становится героем истории о спасении». Примитивненько как-то…



«Стихотворение описывает драматическое, всемогущее выступление Яхве как Великого Воина, приходящего с Синая в центре страшной грозы» - а вот это очень важный момент, поскольку отсылает нас к Иисусу, идущему по воде внутри бури…


Я не согласен с тем, что «Илий бессилен остановить их (2:12-17; 22-25)». Неверно говорить, что Илий бессилен их остановить, поскольку он просто бездеятелен в этом плане. Он говорит о Боге – Он Бог, что хочет, то и делает. Но Бог хочет деятельности, решения проблем от самого Илия, Бог предупреждает его о предстоящей катастрофе, предостерегает его.

Важно, что Бог – в некотором смысле против монархии. Впрочем, нельзя учитывать момент личности пророка Самуила, его личного мистического опыта, на мой взгляд далеко не абсолютного и истинного.

Интересен и момент первого обращения Бога к отроку Самуилу. Он слышит голос, судя по всему во сне и несколько раз прибегает к Илию, думая, что это он звал его. (Например, в «Эпосе о Гильгамеше» есть несколько похожий эпизод, когда проснувшийся Гильгамеш спрашивает своего друга Энкиду: «Среди ночи сон его прекратился, Встал, говорит со своим он другом: «Друг мой, ты не звал? Отчего я проснулся? Друг мой, сон я нынче увидел…») Илий говорит отроку Самуилу, что это Господь зовёт его. Во сне необходимо дать ответ и слушать то, что тот ему скажет. На то, что это происходило во сне, прямо указывает сам текст Библии: «И спал Самуил до утра, и отворил двери дома Господня; и боялся Самуил объявить видение сие Илию». Заметьте, что в Библии откровения – это практически всегда некие сны или видения в изменённых состояниях сознания. Сегодня Церковь крайне осторожно относится к проявлениям бессознательного подобного рода, хотя бы потому, что очень сложно отличить откровение от простой работы мозга, да и Христос говорил: «Блаженны рабы те, которых господин, придя, найдет бодрствующими; истинно говорю вам, он препояшется и посадит их, и, подходя, станет служить им».



На счёт «отказа Саула выполнять правило herem (1Цар. 15:10-35, ос. Ст. 22-23)».
Мне думается, что на самом деле это больше плюс, нежели минус в данном случае. И плохо то, что весь народ истребили мечом. Да и вообще там снова творилась жесть. Мщение Бога народу Амалика, постфактум, спустя годы, причём слова исходят из уст Самуила. Всё это очень странно... Вспомнил Господь и всё такое... ну-ну... а кинеянам за их благосклонность – пожалуйста отделение и спасение. А потом эти разговоры о послушании Господу. Если честно, то мне в общем-то противно это читать! Лучше быть грешником в этом смысле, хотя вряд ли Христос думает, что человек грешит, думая так. Опять-таки очевидно, что Самуил не есть истина в первой инстанции.


Важно, что как мужчины, так и женщины выступали в качестве пророков.

Интересный момент пророческой неприкосновенности: «несмотря на тот факт, что пророки говорят людям не то, что им хотелось бы услышать, их нельзя было убивать, если существовали доказательства того, что они говорят от имени Бога».


На счёт «греха Иеровоама (3Цар. 12:28-33)».
Тут возникает вопрос - в чём же грех? Христианство сделало практически тоже самое, даже больше... полнейшая децентрализация культа. Практически его устранение. Священники тоже не левиты, естественно. К тому же до Соломона так всё и было, были службы в домах. Особенно, если речь идёт именно о символическом изображении и отмене паломничеств. Хотя, конечно, народ «стал ходить к одному из них даже в Дан», народ вообще плохо эти новшества понимает. Хотя очень странно – почему выбраны именно изображения быков, если считать, что Тора уже была и строки из Исх. 32 «Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!» были известны. Всё это в определённом смысле указывает на некую редакцию текста.
Да и 13-я глава очень странная... о пророке из Иудеи и его смерти...