Гомилетика. Живое Слово Божье, оживающее в нас, через нас.

Живое Слово Божье, оживающее в нас, через нас.
Зачем нам нужна проповедь?
Такой вопрос не стоял передо мной никогда в жизни. С самого детства во мне было понимание, имелась необходимость в живом устном Слове. Не с высоких трибун партийных съездов и профессиональных форумов, громкое правильно выстроенное слово. А то Слово, которое слышишь глаза в глаза от сурового дедушки в детстве, в прокуренном тамбуре поезда, в очереди на приём к врачу. Слушать и слышать – великая радость. Уметь говорить, нести Слово – большой дар и наука! Но в церковном зале тоже стоит «трибуна» и говорится много «громких и правильных» слов, возразите вы мне. Да! Не без этого, но живое Слово имеет место быть в церкви. Живое исцеляющее Слово не даёт опустеть церкви. Возбуждает желание воскресным утром шагать в сторону храма, оставив пульт от «плазмы» с более чем ста каналами, где 24 часа льётся слово, в разных формах, ярко и красочно. Нужда в Слове. Пусть «простом» и «корявом», но тёплом и дышащем жизнью!
Евангелие не приходит приметным образом, вот оно там, в Петрикирхе или здесь в церкви на Белякова 2, либо в Храме Христа Спасителя. Слово божье как искры, как молнии блистает по всей Земле. В эти моменты и возникает «новая реальность для конкретных людей, собравшихся в конкретном месте в конкретное время» (с. 12 Гомилетика).
Что есть проповедь?
Как я уже сказал выше «правильная» речь религиозно-нравственного содержания, не есть возвещение Слова Божьего. Скорее это декламация наших основных догм и правил перед собранием людей знающих, по большей части, эти догмы. Проповедь это присутствие чего-то иного, непостижимого и необъяснимого – Святого (с.16 Гомилетика). И если такое чувство возникает хотя бы у двух, трёх прихожан, если речь с кафедры дала им возможность заглянуть за завесу в Святая Святых, то проповедник не зря поднимался по ступеням. Не зря он чувствовал слабость в ногах, и ком подкатывал к горлу, хоть в первый, хоть триста шестьдесят второй раз. Входить в облако на горе Синай страшно всегда!
Уленшпигель.
Однажды один проповедник поделился своим негодованием, что все его коллеги по работе во время обеда в кафе неотрывно смотрят трансляции «Comedy Club». Где резиденты изображают и вытворяют всякие  « гнусности и непотребства». С ними невозможно поговорить о Боге! Смотрят так, что готовы ложку мимо рта пронести. Что в этом странного, подумал я. Резиденты дают зрителю событие. Яркое, красочное, без большого ряда смены костюмов и декораций, да гротескное, да с элементами пошлости, но событие. Герои и их пороки узнаваемы и близки, это мы, наше общество, наши соседи и родственники. А о чём завтра будут говорить в проповеди?  Заглянем в «Лозунги», а о Коринфе, о центре торговли и многобожия, о многонациональности и низком моральном облике жителей и гостей города, как тяжело там жилось первой общине. Ну да ладно реклама заканчивается, сейчас Вадим Галыгин выдаст новый шедевр!
Нет, я не призываю проповедников за кафедрой уподобляться в поведении и речах резидентам «Comedy», совсем нет. Не скакать по залу богослужения шокируя бабушек. А глаголом жечь сердца! Да, кто-то из слушателей проснётся и недовольно фыркнет, узнав свою жизнь в ваших словах. Даже больше, он подойдёт после службы и, взяв вас за пуговицу, выскажет всё, что думает по этому поводу. Прекрасно! Одна из спящих дев проснулась, и, вероятно, успеет в лавку за маслом для лампады. Конечно, не стоит присваивать эту заслугу себе. Это работа Святого Духа. Но это значит, что три вычеркнутых абзаца и одна «дерзкая» фраза, вставленная на их место, были не напрасны.
Мостики общения
Имея мизерный опыт проповеди с кафедры, но достаточный опыт коммуникации со знакомыми и незнакомыми людьми, а так же азиатское воспитание, заметил, что уровень восприятия «слово-значение» у многих народов сильно отличается. И то, что одни легко «считывают» то, что подразумевает та или иная фраза, другие люди воспринимают буквально! По этому, чтобы не быть истолкованным неверно, чтобы способы кодировки «операционных систем» совпали нужно время и место. Видимо по этому «Бог желает, чтобы Его Слово возвещалось в рамках личной коммуникации между людьми.  Личный подход при этом означает определённую свободу проповедника в понимании и преподнесении Слова Божьего (с.24 Гомилетика). Ведь информация, изложенная в Писании, можно сказать, законсервирована, имеет статичную форму. Живое, актуальное, озвученное в контексте времени и места возвещение Слова Божьего придаёт динамику, оживляет его. И если  трансляция Слова на Синае происходила через Моисея для народа Израиля, то сейчас, по прошествии времени, имея на руках собрание  Слова Божьего, мы как проповедники имеем задачу его дешифровать, перевести на современный, понятный широкому кругу слушателей, то есть оживить Его Послание.
Проповедь вид искусства?
Что такое вдохновенье, где его выдают? В этом плане мне понятны муки поэтов, композиторов. Когда из семи нот, семи цветов трёх десятков буквенных знаков рождаются шедевры - события! И вроде бы ни чего особенного, те же аккорды, рифмы, те же мазки. Но под этой внешней технической простотой скрывается глубокая Тайна. Хороший фильм невозможно пересказать, его надо смотреть. Песню нужно слушать, объяснять бесполезно. Встреча с любимыми героями на страницах книг, пересмотр классики кинематографа даёт нам встречу с прекрасным, даёт нам возможность пережить эмоции. Так и устная речь проповедника «хватающая за живое», вызывающая яркие чувства не может оставить равнодушным. В этом заключается универсальность, общественность проповеди. Если каждый из слушателей заметит, узнает что-то своё. Часто обсуждая с супругой воскресным вечером новую проповедь, замечаем, что каждый услышал её по-разному, отложились разные моменты.
Проповедь и литургия.
Для меня сложно воспринять вопрос о том, что первично проповедь или богослужение. Что является дополнением, а что главным. Богослужение всегда воспринимал ясным, логичным, самодостаточным и нераздельным. Но если брать отдельные части литургии в повседневной жизни то, как песнопения, молитвы, чтения могут присутствовать в нашей жизни, и проповедь имеет право жить вне стен церкви самостоятельно, отдельно от строго оформленной литургии. Элемент необычности, Тайны может и возникает вне рамок богослужения и вне территории принадлежащей епархии по документам. Дух Божий летает, где хочет!
Аминь - да будет так. (Два наблюдения жизни братских протестантских церквей.)
Однажды, находясь на богослужении,  был крайне обескуражен началом проповеди. Когда проповедник встал за пульт,  все дружно достали тетради и ручки и начали судорожно конспектировать. Куда я попал, на лекцию в университет? Или пресс-конференцию? Скорее библейский час, с трибуны шёл подробный экзегетический разбор отрывка из Писания. От библейского часа отличало одно, это был монолог, а не дискуссия. Добрый пастырь мог бы размножить текст проповеди и раздать записывающим. А  в оставшееся время попытаться наладить контакт с общиной, глаза в глаза, сердце к сердцу, дыхание к дыханию. Совершить общение!
В другой церкви подготовленные проповедники и пастор после каждой короткой фразы своих проповедей повторяли «Аминь», на что община отвечала «Аминь». В этом заметил психологическую уловку трёх «Да». И под этим «соусом» подавались достаточно спорные моменты, с протестантской точки зрения.
Позиция автора о произнесении проповедником  финального «Аминь», мне близка и понятна. Но так как ни чего оригинального предложить не могу, то считаю, что однократное «Аминь» будет звучать как вопрос-утверждение и сигналом для спящей части общины. А насколько дружно и утвердительно зал ответит, будет знаком проповеднику. Ведь это тоже коммуникация.
Одинаковой всегда фразой или стихом,  думаю, не может заканчиваться хорошая проповедь. Скажу больше, и большой точки в конце иметь не может. Ведь это лишь один из  моментов непрекращающегося общения с Богом, Его Словом. Точка стоит в конце времён. Да и прихожанам будет, о чём подумать и обсудить дома с близкими.
Spiegel
Проповедь имеет две крайние точки, это годовой финансовый отчёт и проповедь – исповедь. В чистом виде они вряд ли встречаются. Но доминирование первой формы скорее вызовет зевоту, безразличие. Напротив проповедь, содержащая личное мнение  вызовет неподдельный интерес. Если слушатель увидеть перед собой не академика теологии с нимбом над головой, а такого же смертного, грешника со своими болями, страхами, переживаниями, то ему будет легче раскрыть свою душу навстречу проповеднику, а через него Самому Богу. Нужна лишь смелость стоя на кафедре самому первому скинуть «покровы» прикрывающие живое . Людей редко волнуют вопросы высокой теологии, чаще это вопросы здоровья близких, отношения между поколениями, вопросы наполнения кошелька и закромов. Помочь своей проповедью вместе поразмышлять над злободневными проблемами, сопоставить их с Волей Бога, найти путь общения с Творцом, вместе сформулировать вопросы к Нему.
Над многими из вопросов, поднятых в первой части размышлял ранее, «технические» выкладки создания проповеди оказались полезными и своевременными, так как появился информационный голод.